Несоответствия
Среднестатистический украинец на вопрос, какие гетманские столицы он мог бы назвать, в первую очередь вспоминает (если вообще, конечно, вспоминает) Чигирин или Батурин, во вторую — Батурин или Чигирин. Если намекнуть, что были еще столицы – могут назвать Переяслав-Хмельницкий, который, конечно, столицей и вовсе не был. Глухов же вспоминается крайне редко. Проверено. Хотя он, с населением более 35 тыс., гораздо крупнее и Батурина (чуть более 3 тыс.), и Чигирина (10,6 тыс.). О Глухове могут не вспомнить не только как о столице, но и вообще как о населенном пункте, что, в принципе, логично. В таких случаях обычно изображается усиленная сосредоточенность на лице, морщится лоб и сдвигаются брови. Как, простите? Глухов? Правильно ли я услышал? Что за Глухов? Странное для столицы название. Не соответствующее. Скорее ассоциируется с глушью и провинциальностью, чем с центром чего бы то ни было.
Старейшее сооружение Глухова — Николаевская церковь (1695 г) и центральный майдан, на котором выбирали последних гетманов
Панорама Глухова с водонапорной башни. Слева Трех-Анастасиевская церковь (1893 г), справа — Спасо-Преображенская церковь (1765 г)
Обидно не за слабую образованность украинцев. Потому что по общемировым меркам, думаю, среднестатистический украинец с высшим образованием пока еще многим даст фору. В конце концов, не все же должны любить историю с географией. И даже обидно не за державу. Потому что чего уже на неё обижаться. А обидно за Глухов, который гораздо интереснее, чем Батурин и Чигирин вместе взятые. Во всяком случае, на мой субъективный взгляд. И это еще одно несоответствие, результат, с одной стороны, государственного пиара Чигирина и Батурина, с другой – отсутствия в истории Глухова душераздирающих эпизодов. Ведь драмы и войны люди больше любят и легче запоминают. А Глухов был самой тихой и спокойной гетманской столицей. И, скорее всего, самой красивой.
Но обо всем по порядку.
Название.
Глухов ведет свою историю с незапамятных времён, поэтому, как и в случае с другими древними населенными пунктами, о происхождении названия можно выдвигать только предположения. Они и выдвигаются. Одно можно сказать наверняка: название славянское.
Основная версия происхождения названия – «труднодоступное место». Но даже у неё есть разные толкования. Труднодоступность может быть природной (дремучий лес, топкие болота и т.д.), военной (хорошо укрепленное поселение, форпост), а также общественно-культурной (изолированное от всех основных событий захолустье). Последний вариант, скорее всего, следует откинуть, потому что Глухов все-таки упоминается несколько раз в древнерусских летописях, причем не косвенно, а совершенно четко. Глухов был действительно хорошо укрепленным городом Черниговского княжества на нескольких торговых трактах, а позднее – даже княжеским уделом.
Киевские ворота Глуховской крепости (1766 — 1769 гг)
Есть еще одно распространенное толкование происхождения названия — довольно странная легенда, которую упорно пересказывают даже сами жители города. Легенда повествует о том, как императрица Екатерина ІІ во время знаменитого путешествия в Крым проезжая мимо безлюдного города, опустошенного чумой, увидала старика и попыталась узнать название населенного пункта. Старик оказался глухим и не смог понять вопрос, а императрица Екатерина, не долго думая, приказала наречь город Глуховым.
Непонятны сразу два момента. Зачем прокладывать маршрут императрицы через город, опустошенный чумой, ну и, наконец, как вообще в легендах о происхождении названия Глухова может фигурировать Екатерина ІІ, если это самое название город носил за шесть столетий до появления императрицы на свет.
Начало истории
Первое упоминание о городе под названием Глухов летописи датируют 1152 годом, что позволяет отнести его к старейшим городам Украины. Средневековая история Глухова мало чем отличается от истории других небольших древних городков: борьба со степными кочевниками, междоусобицы древнерусских князей, монголо-татарское нашествие. Но есть и отличия. Самое существенное – город, скорее всего, не был разрушен монголо-татарами во время опустошения региона в конце 1239 года. Летописные данные косвенно указывают, что в Глухове после захвата столицы княжества – Чернигова — держали военнопленных, сюда же был переведен епископ черниговский, возможно также, что тут стоял татарский военный гарнизон. Позже Глухов был княжеским уделом Черниговской тьмы (административная единица Золотой Орды). Правили тут вассальные князья из черниговской ветви рюриковичей. В 1352 году Глухов охватила эпидемия чумы, после которой город практически вымер, а удельный князь попросил покровительства у Московского княжества и принял титул князя Новосильского.
Есть данные, что в знаменитой Куликовской битве (1380 г) принимали участие переселенцы из Глухова, а один из них – Степан Новосильский – в ходе сражения даже спас от гибели героя битвы, Дмитрия Донского.
Киевские крепостные ворота с «внутренней» стороны
Далее следует череда войн между Литовским и Московским княжествами, и Глухов, как приграничное поселение, часто переходит из рук в руки. В конце концов, в 1618 году город входит в состав Речи Посполитой, после чего активно заселяется выходцами из Правобережной Украины и укрепляется по законам европейской фортификации под наблюдением Новгород-Северского старосты, князя Песочинского. Вскоре приграничному городку предоставляется Магдебургское право.
Во время казацко-польской войны 1648-1654 годов Глухов становится сотенным городом Нежинского полка.
Самое старое сохранившееся описание Глухова было составлено в 1654 году, когда после Переяславского договора московскими представителями по-хозяйски производилась опись украинских городов и сел (кстати, еще один признак, что Москва изначально относилась к договору и казацкой автономии с определенным пренебрежением). Вот это описание (с сокращениями):
«А город Глухов стоит меж речки Усмани на острову. Около посаду, меж речки, земленой город. На Старосвицком городище сделаны два вала земленых: около тех валов два рва; на том валу надолбы; меж тех валов башен нет. В том земленом городе поставлена церковь древяна во имя Архангела Михаила… Да подле Тою ж земленого города поставлен был Песочинского пана двор на горе, над речкою Усмани; около того двора с трех сторон осыпь земленая; на осыпи поставлен острог дубовой; межи того острога сделаны ворота проезжие… Около того острога сделан ров, а ров к острогу огорожен бревнами с одной стороны… Да около слобод того города Глухова на всполье сделан ров для приходу воинских людей».
Старая застройка окраин Глухова
К тому времени население Глухова составляло около 4 тысяч человек. Застройка была, главным образом, деревянная. На рубеже ХVII и ХVIII вв картина если не кардинально, то ощутимо меняется. В городе развивается цеховое производство и торговля. Вскоре Глухов становится одним из крупнейших центров изготовления различных металлических изделий, особенно пушек, колоколов, котлов и посуды.
Мастера-производители пушек Иосиф и Карп Балашевичи (отец и сын) славились своей продукцией за пределами империи. И до сих пор их изделия украшают музеи оружия Варшавы, Москвы, Санкт-Петербурга.
В это же время значительно увеличивается количество строений из камня. Свои дворы тут имели представители казацкой старшины, в том числе полковники и даже гетманы (Брюховецкий, Многогрешный, Самойлович, Мазепа). В 90-х годах ХVII в возводятся сразу две каменные церкви – Михайловская (1692 г) и Николаевская (1695 г). Автором и исполнителем обоих храмов выступил известный мастер Матвей Ефимов со своей артелью. Михайловская церковь была разрушена в результате пожара в 1784 г, а Николаевская церковь остается одним из ярких образцов украинского барокко и старейшим строением современного Глухова.
Николаевская церковь (1695 г) — один из ярких представителей украинского барокко
О Глухове начала ХVIІI в есть и письменные сведения, оставленные паломником Иваном Лукьяновым, следовавшим из Москвы по святым местам: «… в ем жителей богатых много, панов; и строения в нем преузорочные, светлицы хорошие, палаты в нем полковника Миклашевского зело хороши; ратуша зело хороша и рядов много; церквей каменных много; девичий монастырь предивен зело; соборная церковь хороша очень; зело лихоманы хохлы затейливы к хоромному строению; в малороссийских городах другова вряд такова города сыскать; лучше Киева строением и житием…».
Сейчас уже тяжело судить, насколько эти слова приукрашивали действительность. Но именно Глухов был выбран в 1708 году новой столицей Гетманщины после того, как Петр І приказал стереть с лица земли предыдущую столицу – Батурин. В ноябре 1708 года в Глухове была наложена анафема на гетмана Ивана Мазепу, перешедшего в ходе Северной войны на сторону шведского короля Карла ХІІ, и был выбран новый гетман – стародубский полковник Иван Скоропадский.
Столица
Правление Скоропадского продолжалось с 1708 по 1722 гг. Завершилось оно созданием нового органа управления Гетманщины – Малороссийской коллегии. Наказным гетманом стал Павло Полуботок. Однако его попытки возвратить урезанные права Левобережной Украины и казаков закончились заточением в Петропавловской крепости. В 1727 году, находясь под угрозой войны с Турцией, царское правительство все-таки восстанавливает гетманское правление, и новым гетманом избирается миргородский полковник преклонных лет Данило Апостол. В 1734 году он умирает, и царским указом формируется смешанное Гетманское правительство Левобережной Украины, составленное из трех русских и трех украинцев. В 1750 году в ответ на ходатайство казацкой старшины назначается новый и последний гетман Левобережной Украины – 22-х летний Кирилл Разумовский. Но в 1764 году после убедительной просьбы Екатерины ІІ ему пришлось отречься от гетманства. Учреждается вторая Малороссийская коллегия во главе с Петром Румянцевым (позже Румянцевым-Задунайским), прекратившая свое существование в 1780-е годы.
Таким образом, Глухов был столицей трех последних гетманов — Ивана Скоропадского, Данила Апостола и Кирилла Разумовского, а также последних правительственных органов Левобережной Украины (гетманского правительства и двух Малороссийских коллегий).
Спасо-Преображенская церковь (1765 г). Строение напротив церкви, напоминающее то ли часовенку, то ли домик сторожа
Спасо-Преображенская церковь (1765 г), одно из трех сохранившихся в Глухове сооружений архитектора Квасова
18 век был относительно спокойным. Отсутствие значительных потрясений и военных действий на территории Левобережной Украины способствовали развитию культурной и светской жизни. В столице, где были собраны верхушка казацкой старшины и присланные из Петербурга знатные чиновники (часто с европейским образованием), наиболее ярко проявлялись устремления людей с деньгами к роскоши, изысканности и соответственным развлечениям. На балах и банкетах стали модными театральные постановки, выступления певцов, концерты европейской (главным образом, итальянской) музыки.
В первой половине XVIII века в Глухове были созданы любительский и профессиональный театры. В начале 30-х годов открывается певческая школа, которой впоследствии было суждено стать главной «кузницей кадров» для придворной капеллы. Хотя и местная, глуховская капелла (интересное словосочетание) тоже была хорошо известна в Санкт-Петербурге благодаря многочисленным выступлениям. Таким образом, обнаруживается, что обладателями лучшего слуха в империи считались певцы из города с совсем неподходящим названием — Глухов. Из трех главных реформаторов русского хорового церковного пения и крупнейших композиторов Российской империи XVIII века двое вышли именно из глуховской школы – Максим Березовский и Дмитрий Бортнянский. К слову, третий композитор – Артемий Ведель – тоже был из Украины (Киев).
Судьбы Березовского и Бортнянского сложились очень по-разному. Первый, обладая огромным талантом, так и не смог приспособиться к жизненным реалиям и покончил жизнь самоубийством в возрасте 31 года; второй, кроме музыкальных, проявил большие организаторские способности и в итоге стал управляющим Придворной певческой капеллой в Санкт-Петербурге. В центральном парке Глухова стоят скульптуры двух выдающихся композиторов XVIII века, по которым нетрудно догадаться, кто есть кто: Бортнянский – воплощение уверенности в себе и придворного лоска, Березовский –терзаемый невозможностью реализовать свой потенциал и развившейся из-за этого душевной болезнью.
Сквер в центре Глухова с памятниками Дмитрию Бортнянскому (слева) и Максиму Березовскому
Березовский Максим Созонтович (октябрь 1745 – март 1777). Жизненный путь певца и композитора практически не задокументирован, что послужило возникновению многочисленных домыслов и таинственной романтичности вокруг его фигуры.
Родился Максим Березовский в семье небогатого украинского дворянина (по другим данным – обычного казака). Обучался в певческой школе Глухова, потом – в Киевской академии. С детства отличался прекрасным голосом, слухом и способностями к игре на музыкальных инструментах. В академии начал писать свои первые музыкальные произведения. Возможно, вокальные данные Березовского были замечены кем-то из серьезных покровителей еще во время выступлений в составе глуховского школьного хора. Чаще всего к таким покровителям приписывают Кирилла Разумовского, последнего гетмана. С 1758 года Березовский становится солистом капеллы при дворе князя Петра Федоровича (будущего императора Петра ІІІ). В 1761 году переводится в придворную итальянскую труппу, где появляются новые возможности совершенствования музыкальных способностей. В эти годы Березовский уже становится довольно известным композитором.
В конце 1760-х гг отправляется на обучение в Болонскую академию к известному мастеру – Джованни Баттиста Мартини (годом раньше здесь же его учеником был некий В.А. Моцарт). В 1771 году сдает тяжелейший экзамен и становится академиком одного из престижнейших музыкальных учебных заведений Европы. Еще несколько лет, проведенных в Италии, были очень плодотворными для композитора. Вершиной творческого признания становится постановка в Ливорно оперы «Демофонт» (1773 год). Молодому члену Болонской филармонической академии прочили большое будущее, отмечая в его произведениях тонкое чувство стиля и композиции. В середине 1770-х годов Максим Березовский, полный планов и надежд, возвращается в Санкт-Петербург, где натыкается на полное безразличие светской элиты и враждебность придворных музыкантов, видящих в талантливом композиторе соперника. Поворотным моментом могло стать обещание князя Потемкина назначить Березовского директором будущей Кременчугской (по другим данным Катеринославской) музыкальной академии. Но время шло, а обещание осталось обещанием. Потемкин забыл и про открытие академии, и про Берозовского. В условиях постоянного ожидания заслуженного признания и развития карьеры, живя в долг, композитор впадает в тяжелую депрессию, которая иногда превращается в приступы душевной болезни. Во время одного из таких приступов Максим Березовский перерезал себе горло. Такова версия большинства исследователей жизненного пути композитора. Хотя есть предположения, что для самоубийства был выбран слишком уж странный способ. Также можно встретить сведения, что умер Березовский от лихорадки
Творческое наследие композитора насчитывает около 40 произведений, самое известно из которых – хор «Не отвержи мене во время старости». Следует также упомянуть, что периодически обнаруживаются его неизвестные музыкальные сочинения.
Памятники двум выдающимся композиторам и певцам XVIII в Дмитрию Бортнянскому (слева) и Максиму Березовскому
Бортнянский Дмитрий Степанович (1751 — 1825). Певец, композитор, преподаватель, один из основоположников классической музыки Российского государства.
Отец Дмитрия, Стефан Шкурат, был из лемковского села Бортнэ (хребет Бескиды, Северные Карпаты). Переехав в поисках лучшей жизни в Глухов, он принял фамилию Бортнянский. Сына Дмитрия, скорее всего родившегося в Глухове, он отдает в певческую школу. Уже в семилетнем возрасте его забирают в Придворную певческую капеллу в Петербург. Здесь его особо отмечает специально вызванный из Италии педагог и композитор Бальтасар Галуппи. В 1768 году Бортнянский, получив художественную стипендию, отправляется продолжать обучение композиторскому искусству вместе с Галуппи в Венецию.
В Италии Бортнянский становится самостоятельным и сложившимся композитором. Тут он пишет три оперы на античную тематику («Креонт», «Алкид» и «Квинт Фабий»), сонаты, церковные хоры и другие произведения.
В 1779 году Бортнянский возвращается в Петербург, где его произведения при дворе принимаются весьма благосклонно. Он назначается сначала капельмейстером Придворной певческой капеллы, а в 1796 году – ее управляющим. Считается, что под руководством Дмитрия Ботрнянского Придворная певческая капелла достигла наибольшего расцвета. Новый управляющий смог улучшить процесс обучения и навести порядок как в самой организации хора, так и в бытовых условиях его участников. Кроме того, значительно улучшилось отношение к певчим со стороны публики, которую составляла, в основном, светская верхушка.
Кроме капеллы, Бортнянский успевал заниматься преподавательской деятельностью (Смольный институт благородных девиц), принимать участие в работе Петербургского филармонического общества и писать музыку.
К концу жизни композитор пытался издать полное собрание своих сочинений, но не успел. Эту работу в 1882 году закончил Петр Ильич Чайковский. Издание составило 10 томов.
Умер Дмитрий Бортнянский осенью 1825 года. В творческом наследии композитора значатся оперы «Креонт», «Алкид», «Квинт Фабий», «Празднество сеньора», «Сокол», «Сын-соперник» (последние две считаются наиболее удачными и довольно часто входят в репертуар современных оперных театров), концерты, сонаты, романсы и многие другие произведения. Есть даже гимн русских масонов «Коль славен наш господь во Сионе». Но все же наиболее известен Бортнянский своей духовной музыкой, особенно церковными хорами, которым он уделял основное внимание в последний период своей жизни. В традиционную классическую церковную музыку композитор, как и Максим Березовский, пытался вводить русские и украинские интонации. Основы новаторского стиля подхватили многие композиторы 19 века, и все же именно Бортнянский долгое время продолжал считаться признанным мастером церковной православной музыки. Из всех его произведений самым известным остается Херувимская №7.
Глухов и Квасов
Глухов – город, Квасов – архитектор. Благодаря Квасову Глухов стал, наверное, самой красивой гетманской столицей. Благодаря Глухову и работе в этом городе Квасов полностью сформировался как самостоятельный архитектор, о котором пишут в энциклопедиях и обязательно упоминают в работах по истории русского и украинского зодчества.
Надо уточнить, что главным строителем Глухова 18 столетия был Андрей Квасов, а не его брат, Алексей (руководил созданием генерального плана Санкт-Петербурга, 1763-1769 гг). Точный год рождения Андрея Квасова неизвестен, потому в разных источниках можно встретить рознящиеся данные о том, кто из братьев был старшим, а кто младшим.
Киевские крепостные ворота (1766 — 1769 гг) — одно из трех сохранившихся в Глухове сооружений Андрея Квасова
Андрей Квасов стал известен после участия в проектировке и строительстве Екатерининского дворца в Царском селе, где молодой архитектор, кроме всего прочего, отвечал за внутреннюю отделку помещений. Но наиболее продуктивным периодом следует считать его работу в Глухове, где он полностью руководил вопросами проектирования и застройки, готовил учеников. Архитектору и мастерам его артели приписываются многочисленные постройки в Глухове середины XVIII ст, в том числе гетманский дворец Разумовского в европейском стиле (1751 г), дворцово-парковый ансамбль помпезной резиденции Румянцева-Задунайского с флигелями, фонтанами, скульптурами и церковью Рождества Богородицы, Спасо-Преображенская церковь (1765 г), Вознесенская церковь (1767 г), роскошное и смелое по архитектурным решениям здание второй Малороссийской коллегии (1766-1774 гг), которое нередко упоминается как «восьмое чудо света».
В 1766-1769 гг была расширена и укреплена Глуховская крепость. Своеобразными контрольно-пропускными пунктами стали возведенные Киевские и Московские ворота.
С 1770 года Андрей Квасов занимал должность главного архитектора Малороссии, проектировал новый гетманский дворец Разумовского в Батурине. Его также считают возможным автором Трехсвятительской церкви в Лемешах и шедевра украинского барокко – собора Рождества Богородицы в Козельце.
Главный корпус Глуховского национального педагогического университета (бывший учительский интитут, 1874 г)
К сожалению, большая часть архитектурного ансамбля Глухова XVIII в была уничтожена пожаром 1784 года. До наших дней сохранились лишь Спасо-Преображенская церковь, Вознесенская церковь и Киевские крепостные ворота.
Глухов и династия Терещенко
С упразднением второй Малороссийской коллегии Глухов постепенно становится провинциальным городом. В ходе новой планировки бывшей столицы, а теперь всего лишь уездного города, снесли большую часть крепостных сооружений.
Тарас Шевченко, со свойственной ему ядовитой тоской, в 50-х годах ХІХ в так описывал свои впечатления о Глухове: «…я пошел шляться по городу, отыскивая то место, где стояла знаменитая малороссийская коллегия и где стоял дворец гетмана Скоропадского… Но где же эта площадь? Где этот дворец? Где коллегия со своим кровожадным чудовищем — тайною канцеляриею? Где все это? И следу не осталось! Странно! А все так недавно, так свежо! Сто лет каких-нибудь мелькнуло, а Глухов из резиденции малороссийского гетмана сделался самым пошлым уездным городком…»
Дворянское собрание, 1811 г (ныне краеведческий музей)
Центральные улицы с застройкой ХІХ в
Возможно, все было не так мрачно. Глухов в то время считался одним из центров хлеботорговли Левобережной Украины и важным перевалочным пунктом на торговом пути из Киева в Москву (или наоборот). Именно торговля хлебом, особенно во время Крымской войны 1853-1856 гг, позволила получить первые серьезные прибыли предприимчивому глуховскому приказчику Артемию Яковлевичу Терещенко по прозвищу «Карбованец», основателю могущественной династии Терещенко и их «сахарной империи», простиравшейся от Слобожанщины до Волыни. Этот род иногда называли богатейшим в Российском государстве. О семье Терещенко, их предпринимательской хватке, многогранных талантах, сказочных богатствах, дворцах, коллекциях живописи, благотворительной и общественной деятельности можно написать целую книгу, может быть даже в нескольких томах.
Сыновья Артемия – Николай, Семен и Федор – с честью поддержали начинания отца. Особенно выделялся Николай, описания первых предпринимательских шагов которого очень напоминают начальные главы из романа «Финансист» знаменитой «Трилогии желаний» Теодора Драйзера. В 1861 году Артемий Терещенко и сыновья блестяще воспользовались отменой Крепостного права, скупив огромные пространства земель (в основном ленивых и недальновидных помещиков), и использовали их, главным образом, для выращивания сахарной свеклы. Позже появились образцовые сахарные заводы, известные на всю Европу.
О богатстве рода слагались легенды. Вот одна из них: сын Николая – Иван – во время военной службы полюбил дочь своего генерала и попросил ее руки. Генерал, считавший развитие событий слишком быстрым, ответил, что благословение может дать не раньше, чем земля станет белой, то есть не раньше зимы, до которой было еще очень далеко. Иван тут же ночью засыпал ближайшие улицы сахаром, а утром на санях явился повторно просить руки генеральской дочери.
Семейство Терещенко прославилось не только богатством, но и благотворительной деятельностью, меценатством. На их дворянском гербе (а дворянство они получили в 1870 году) было написано: «Стремление к общественной пользе».
Трех-Анастасиевская церковь (1893 р) — одно из самых ярких наследий династии Терещенко в Глухове
Дом Терещенко (около 1870 г). Сейчас единственный в Украине научно-исследовательский институт лубяных культур
Дом Терещенко со двора. На дальнем плане водонапорная башня (1928 г)
Во второй половине ХІХ столетия Глухов значительно преображается. Практически все строения города того времени, сохранившиеся до наших дней, так или иначе связаны с семьей Терещенко. И неудивительно – своей малой родине богатейшие глуховчане пожертвовали по тем временам просто астрономическую сумму в 1,5 млн. рублей. На эти деньги в Глухове были построены гимназии, детский приют, городское училище, городская больница, учительский институт, земская управа, дворянское собрание. Но самым заметным строением, возведенным на деньги Терещенко, безусловно, является Трех-Анастасиевская церковь (1893 год, автор проекта Андрей Гун), часть которой стала родовой усыпальницей.
Уже в ХХІ веке один из последних потомков семейства Терещенко, Мишель, живущий во Франции, приезжал на родину предков и даже, поговаривают, выделил значительную сумму на реставрацию города. Глухов, получивший в 1994 году статус историко-культурного заповедника, действительно активно восстанавливается. А планировка улиц в центральной части города до сих пор соответствует той, которая была спроектирована в начале ХІХ в.
Глухов и Башня
Интересно и на первый взгляд даже странно, но главным туристическим символом Глухова считается не роскошная Трех-Анастасиевская церковь, не старинная Николаевская церковь с площадью, где выбирали последних гетманов, не могучие Киевские ворота глуховской крепости, а… водонапорная башня. Построена она была в конце 20-х годов ХХ века по проекту харьковского архитектора Иосифа Лазарева, после чего в городе появился водопровод. Высота – 41 м. Башня, имеющая своеобразную архитектуру и возведенная в историческом центре на месте бывших Московских крепостных ворот, возвышается над городом и видна далеко за его пределами. Кроме прямых функций, сооружение использовалась в качестве общегородского информационного щита и пожарной вышки.
Водонапорная башня архитектора Лазарева (1928 г)
Трех-Анастасиевская церковь с водонапорной башни
Окраины Глухова с водонапорной башни
Архитектор Лазарев вскоре подвергся сталинским репрессиям. Башня же пережила Вторую мировую войну и, достигнув почти векового возраста, до сих пор готова к эксплуатации. Но городские власти в очередной раз нашли ей другое применение. Сейчас каждый желающий может приобрести билет и подняться по многочисленным ступеням в верхнюю часть, где оборудована смотровая площадка. Отсюда прекрасно видны и роскошная Трех-Анастасиевская церковь, и старинная Николаевская церковь, и даже могучие Киевские крепостные ворота.
Глухов и Ковпак
События Второй мировой войны представлены в Народном музее дважды Героя Советского Союза С.А. Ковпака, числящемся среди лучших музеев данной тематики. Сидор Артемьевич Ковпак (1887-1967 гг), пожалуй, самый легендарный и прославленный советский партизанский командир, родился в Котельве (современный райцентр Полтавской области) в семье обычного крестьянина, умер в Киеве и с почестями похоронен на Байковом кладбище. С конца 30-х гг ХХ ст был председателем горисполкома в Путивле, где и создал небольшой партизанский отряд за несколько дней до вступления в город немцев. Со временем, благодаря умелому руководству, отряд значительно увеличился и стал грозной силой. В мае 1942 года он даже сумел на время захватить Путивль. А знаменитый 2000-километровый рейд к Карпатам 1943 года вошел в учебники как одна из самых выдающихся операций, проведенных в тылу врага за обе мировые войны.
Народный музей дважды Героя Советского Союза Сидора Ковпака
Глухов находится в 50-ти км от Путивля. В окрестностях Глухова тоже действовал партизанский отряд, который позже влился в состав военного формирования Ковпака. Но этот отряд был далеко не самым многочисленным. Судьба прославленного командира непосредственно не была связана с Глуховым. Почему же все-таки музей легендарного партизана был создан именно в Глухове, а не в Путивле? Очевидного ответа на этот вопрос нет.
Заповедник
8 февраля 1994 года Глухов становится государственным историко-культурным заповедником. На его балансе находятся 50 объектов, из которых 36 относятся к памятникам архитектуры и градостроительства (тут памятники государственного значения). Почти все они расположены в историческом центре города, распланированном для уездного города Глухова в начале ХІХ в., поэтому осмотреть их можно за относительно короткий промежуток времени. Уютные центральные улочки в начале ХХІ в отреставрированы и имеют довольно красочный, местами даже нарядный вид. Удаленные от центра объекты можно рассмотреть со смотровой площадки сорокаметровой водонапорной башни.
В первую очередь обращают на себя внимание собственно водонапорная башня (1928 г), белоснежная Трех-Анастасиевская церковь (1893 г), самое старое и легендарное сооружение города – Николаевская церковь (1695 г), скромная, но живописная Спасо-Преображенская церковь (1765 г.), центральный корпус Глуховского национального педагогического университета (учительский институт, 1874 г), сквер с памятниками Бортнянскому и Березовскому. Немного в стороне от центра размещены Киевские крепостные ворота (1766-1769 гг), Вознесенская церковь (1767 г), краеведческий музей (дом Дворянского собрания, 1811 г).
Среди городской застройки центра Глухова выделяется дом Терещенко (около 1870 г), в котором ныне расположен научно-исследовательский институт лубяных культур (сначала, в 1931-1944 гг, Всесоюзный институт конопли). Институт известен за пределами Украины своей селекционной работой, в том числе, выведенным в 2009 году сортом конопли, не содержащим наркотических веществ.
Небольшая площадь между Трех-Анастасиевской и Спасо-Преображенской церквями выложена старинными плитами Киевского цементного завода
Как и раньше, Глухов находится невдалеке от главного пути между Киевом и Москвой. Теперь этот путь обозначается на картах как автотрасса Е-93. В свое время удобное месторасположение сыграло не последнюю роль в том, чтобы город стал «лучше Киева строением и житием…», а в середине ХІХ в помогло разбогатеть Артемию Терещенко и его сыновьям. Сейчас Глухов имеет хорошие предпосылки стать на украинском отрезке автотрассы главным туристическим центром и лучшим местом остановки для многочисленных путников.
Текст и фото Олега Годыны