«Її хата стояла глибоко в лісі серед боліт, що тяглися вздовж вузенької річечки Ірдинь, і, дивлячись зоддалік, можна було подумати, що цю хижу нетеча-трясовина поволі всмоктує в себе»
Василь Шкляр, «Чорний Ворон»
Среди загадочных Ирдынского болот, в доме слепой ведьмы — знахарки Евдоси герой украинского бестселлера Шкляра «Залищенець» атаман Черный Ворон скрывался после большевистских облав и восстанавливал силы для новой борьбы. Что же это за такое уникальное место ?
Массив Ирдынского болота расположен в Черкасском и Смелянском районах Черкасской области. Болото Ирдынь занимает старое русло Днепра. Из центральной части болота в противоположных направлениях берут начало реки Ирдынь и Ирдынка.
Споры о том, когда и почему Днепр перестал течь нынешними Ирдынскими болотами до сих пор идут среди ученых и краеведов. Геологи видят причину в отступлении ледника, историки говорят, что это произошло во времена Киевской Руси: недалеко от с. Белозерье были найдены элементы большого корабля.
З центральної частини болота у протилежних напрямках беруть початок річки Ірдинь та Ірдинка
Саму местность можно условно разделить на несколько частей:
— собственно Ирдинске болото. В восточной части это — непроходимые ольховые леса , в средней — заболоченные озера , в южной — необъятные массивы тростника.
— бывший высокий правый берег Днепра — Мошногорский кряж , покрытый липово-грабово-дубовыми лесами.
— Черкасский бор, с сосново-дубовыми лесами.
Вільховий ліс
Краєвид з дзвіниці Спасо-Преображенської церкви у Мошнах. Праворуч чітко проглядаються відроги Мошногірського кряжу
«Десь із далини на нього знову війнуло дикою орхідеєю, понтійською азалією, кадилом духмяним… Ворон почув цей гірко-солодкий повів, як тільки-но в’їхав на мочарі, що тяглися вздовж річечки Ірдинь, але довго не міг зрозуміти, що це за духмяність така хороша, й аж тепер здогадався: орхідея, кадило й азалія зацвітали на острівцях серед багон, які ніколи не замерзали»
Богатство природы Ирдынского болот трудно приукрасить или преувеличить. Здесь насчитывается 189 видов птиц, среди которых 25 занесены в Красную книгу Украины. По берегам водоемов путь путешественнику перекрывают поваленные бобрами деревья, дорогу спешно переходят олени и косули. Передвигаясь по лесу, нередко ловишь себя на мысли, что идешь по натоптанной кабаньей тропе. На склонах хорошо видны норы лисиц и енотовидных собак. В заброшенных мелиоративных каналах живут выдры, норки и ондатры. Много здесь и краснокнижных растений — по лугам и болотам цветут дикие орхидеи и петушки, а в лесах полно медвежьего лука — черемши.
«Минаючи Сокирне, я послав Вовкулаку до лісника Гудими, а сам повів загін до Ірдинських боліт, де вже на світанку ми зупинились у Відьминій Пазусі. Незважаючи на таку непривітну назву, це була затишна місцина серед багон і трясовин, де ми ташувалися вже не раз — востаннє тоді, коли трусили гамазеї на торфових виробках біля Іванової Греблі. Тут росли переважно чагарникові верби, а над ними здіймалися старезні вільхи, берези, подекуди височіли навіть осокори, які теж приживалися на болотистих місцях. Низом стелилися приземкуваті кущі вічно зеленого багна, що якраз починало цвісти біленькими зірочками, розливаючи навколо дражливо-солодкі пахощі».
До сих пор на Ирдынсктх болотах огромное количество укромных и труднодоступных мест. Сначала ты идешь по нормальной лесной дороге, потом она превращается в узенькую тропинку — и оказываешься на настоящем островке среди болота. То, что это остров, понимаешь только после многочасовых безрезультатных попыток куда-то из него выйти дальше.
И здесь не помогут ни высокие сапоги, ни современные спутниковые навигаторы.
В древности болото пересекли параллельные линии гатей — плотин, каждая из которых имеет собственное название (Иванова, Васылева, Морская, Монастырская т.п.). Кто и зачем их делал — вопрос для историков и краеведов, но монастырь здесь был настоящий — Казацкий Ирдынский Виноградский Успенский монастырь, первое упоминание о котором датируется 1625 годом. Известен он прежде всего тем, что в нем некоторое время монахом служил сын гетмана Богдана Хмельницкого Юрий. В комплекс монастыря входили, кроме келий и пещер, 3 церкви и собственная кирпичная мастерская. В двадцатых годах ХХ века большевики уничтожили монастырь, превратив его в лепрозорий. Старинные сооружения были разрушены и перестроены, но пещеры частично сохранились и до сих пор дают возможность почувствовать историческую энергетику этих мест.
На юго-западе Мошногорского кряжа находится село Млиев — родина известной семьи Симиренко (вспомните яблоко Симиренко), где можно посмотреть на бывшее имение.
Мліїв. Маєток родини Симиренків
Мліїв. Колишня родинна церква Симиренків та могильні пам’ятники поруч
Отдельно надо упомянуть о селе Мошны и горе Святослава, расположенной на севере кряжа. В 1820- х годах хозяином здесь был граф Воронцов. Он превратил лес на английский парк с дорожками, беседками, мостиками, построил 58- метровую смотровую башню и шикарный дворец на 80 комнат. Именно в Мошнах был спущен на воду первый пароход на Днепре — «Пчелка», для чего была вырыта 60- километровая рукотворная река Фосса , которая перекинула воды Роси в Малиновку.
К сожалению, дворец и башни не пережили войны и разруху, но и сейчас посреди леса можно увидеть остатки былой роскоши, а в с.Мошны — полюбоваться памятником архитектуры Спасо-Преображенской церковью.
Мошни. Преображенська церква, вередина ХІХ ст.
Мошногірський кряж з дзвіниці Преображенської церкви
Почти все окружающие села имеют давнюю историю, которая тянется с казацких времен. Это и не удивительно — природные богатства этого края всегда привлекали людей. А в тяжелое время Голодомора рыба, ягоды и дичь Ирдынщины спасли не один десяток несчастных крестьян, бежавших сюда от смертельного голода.
В 1931 году на Ирдынских болотах началась централизованная добыча торфа, были завезены новые машины и построен поселок рабочих торфобрикетного завода, который так и назвали — Ирдынь. Постепенно Ирдынский торфзавод стал одним из крупнейших в Украине, по болотам протянулась сеть узкоколейных железных дорог общей протяженностью более 50 км, а до станции Белозерье была проложена специальная колея уже обычной железной дороги, чтобы вывозить готовую продукцию. Во времена Независимости завод постигла обычная и печальная судьба — добыча торфа стала нерентабельной, имущество по непонятным схемы продавалось на металлолом, сокращалось количество работников, пустели цеха и корпуса. Добыча торфа сократилась до минимума. В конце концов на металлолом сдали 30 километров железнодорожных рельсов к Билозирью, узкоколейная сеть сократилась до 15 километров и движение стало нерегулярным. Ходят слухи об окончательном закрытии завода, демонтаже узкоколейной железной дороги и продаже всего подвижного состава. Теперь поселок постепенно умирает, и местные жители остаются перед печальным выбором — или бросать родные места и ехать на заработки в Киев и Черкассы, или заниматься браконьерством.
Вузькоколійка для вивезення торфу
Централізований видобуток торфу на Ірдинських болотах розпочався у 1931 році
Леса вокруг Ирдынских болот поделены между Черкасским и Смелянским лесхозами. Они ничем не отличается от подавляющего большинства лесных предприятий Украины — свою функцию они видят в том чтобы вырубить и продать побольше леса, параллельно обеспечив хорошую охоту местным богачам. Лучше всего это иллюстрирует картина, увиденная авторами во время последней экспедиции. В месте, где трасса Канев -Черкассы пересекает реку Ирдынку, рос старый ольховый лес, внутри которого находился уникальный памятник природы — дуб и ольха , сросшиеся и живущие как единое дерево. Заповедный памятник решили не трогать, а вокруг — только пни и следы от лесовозов. При этом чтобы удобнее было проводить рубку, реку просто перегатили.
Свежесрубленные дубы и сосны, аккуратные охотничьи вышки и домики, кучи кукурузы, которой подкармливают кабанов — такие картины ждут сейчас в лесу туристов.
В безопасности, и то относительной, могут чувствовать только те клочки природы, которым посчастливилось оказаться в составе объектов природно-заповедного фонда.
Унікальна пам’ятка природи – дуб та вільха, що зрослися, посеред суцільної вирубки
Что же ждет Ирдынь в будущем?
В Европе такой вопрос даже не стоял бы — уникальная местность в двух часах езды от Киева и 30 минутах от Черкасс обязательно стала бы национальным природным парком и важным туристическим объектом.
Здесь есть все что нужно для нацпарка: уникальная природа и древняя история; приличные дороги; озера и каналы, где можно неспешно плавать на лодке или ловить рыбу; леса, удобные для обустройства пеших и велосипедных маршрутов.
Особенно привлекательно выглядели бы специальные природно-познавательные экскурсии. Например , с каждым годом все больше и больше приобретает популярность в мире «бёрдвотчинг» — движение любителей наблюдать за птицами. Эти люди готовы ехать в Украину и платить за возможность увидеть воочию редкие виды птиц.
Есть где попробовать себя и экстремалам.
« Хто його знав, той у разі небезпеки міг вибратися з Відьминої Пазухи на сухе, а хто ні — мав шанси потрапити в гості до водяника. Та й «знавець», оступившись, міг тут шурхнути в таку в’язку хлань, з якої вже не вертаються».
Местные жители могли бы, если бы захотели, с легкостью переоборудовать свои дома под усадьбы зеленого туризма (в советские времена Ирдынь считался передовым поселком, здесь есть даже централизованный водопровод).
А жемчужиной национального парка стала бы, бесспорно, узкоколейная железная дорога: неспешная поездка на открытых платформах или в «игрушечных» вагончиках между озерами и лесами вряд ли оставит кого-то равнодушным.
Киевские и черкасские экологи уже отправили в Черкасскую областную госадминистрацтю и Министерство экологии предложения по созданию национального природного парка «Ирдынски » и выразили желание максимально помогать в этом процессе.
Но все зависит от местных общин — они должны понять, что природу и историю лучше хранить, чем уничтожать, а на туристах можно зарабатывать не только в Карпатах или у моря, но и у себя дома.
А пока национальный парк ожидает создания, автор советует всем посетить этот замечательный и уникальный уголок Украины!
Текст Алексея Василюка
Фото Алексея Василюка, Дмитрия Демченко, Петра Тестова, Олега Годыны
